Именно с таким заголовком в первом выпуске «ИНверсии» вышло интервью с Мэри Георгиевной Евдокимовой, на тот момент заведующей кафедрой иностранных языков МИЭТа . Много воды утекло с тех пор: кафедра реорганизовалась в Институт лингвистического и педагогического образования, первый главный редактор «ИНверсии» Дмитрий Георгиевич Коваленко прошёл путь до проректора университета, а сама «ИНверсия» из двухцветной А4 трансформировалась в яркий журнал и стала неотъемлимой частью миэтовской жизни. Спустя 20 лет мы решили вернуться к началу. 

Мэри Георгиевна и главный редактор «ИНверсии» Глеб Гвайта в 2021 году

– Мэри Георгиевна, вы окончили физический факультет МГПУ по специальности «Физика на английском языке». Расскажите, как вы попали в МИЭТ и как появилось лингвистическое направление.

– Я окончила не только специалитет, но и аспирантуру при кафедре теоретической физики МГПУ. После рождения второго ребёнка нужно было выходить на работу поближе к дому. Раньше я занималась переводами – получалось. Поскольку живу в Зеленограде в 4-м микрорайоне, в 1979 году пришла работать в МИЭТ на кафедру иностранных языков. Тогда она обслуживала только технические направления, сами мы не готовили студентов. Когда начала работать, то почувствовала себя очень уверенно в качестве преподавателя английского языка для технарей. Потому что язык знала, физику знала, представления об электротехнике, о математике были. В МИЭТе всё шло хорошо, я чувствовала, что крылья расправляются.

Недавно мне задали вопрос: «Почему Вы не стали дальше углубляться в физику, а выбрали лингвистику?» В определённый момент я осознала, что нет смысла «хватать Ландау и Лифшица за хвост». Я поняла, что буду там гораздо менее успешной, чем здесь, на стыке технических наук и языка.

Идея создания отдельного направления для лингвистов – не моя. Наш предыдущий ректор, Юрий Александрович Чаплыгин, предложил: «Мэри Георгиевна, а не организовать ли нам ИнЯз?» Я даже не поняла сразу, что там организовывать-то, ведь всё есть. Он имел в виду факультет иностранных языков, который бы занимался подготовкой лингвистов. Вскоре мы открыли набор на направление «Лингвистика и межкультурная коммуникация». Изначально предполагалось обучение по двум профилям – переводческому и педагогическому, но на второе не хватало ресурсов, поэтому сконцентрировались на подготовке переводчиков. Затем уже и второй профиль появился, специалитет стал бакалавриатом, совсем недавно образовался Институт лингвистического и педагогического образования, добавилась магистратура по двум программам.

 «ИНверсия», выпуск №1, Мэри Георгиевна и главный редактор «ИНверсии» Дмитрий Коваленко

– Скажите, а может ли технарь-бакалавр пойти в магистратуру на лингвистику?

– Очень актуальный вопрос. Мы хотим открыть магистратуру для ребят, разбирающихся в искусственном интеллекте. Сейчас идёт очень сильная трансформация переводческой профессии – развиваются направления, связанные с машинным переводом. И там очень много проблем, для решения которых требуются как глубокие технические знания, так и языковые. Полноценным лингвистом после такой магистратуры, конечно, не стать, но получить очень востребованную профессию можно.

– Какая книга обязательна к прочтению на языке оригинала?

– Я приверженец классики, тут уж ничего не поделать. Назову не одну, потому что нельзя выбрать что-то универсальное. Всем рекомендую «По ком звонит колокол» и «Прощай, оружие!» Хемингуэя, «Великого Гэтсби» и «Ночь нежна» Фицджеральда, «Лолиту» Набокова обязательно на английском. Хотя это всё прошлое столетие, но насыщено очень актуальной проблематикой, нужной нынешнему читателю. Из нового я могу посоветовать Маргарет Этвуд – «Рассказ служанки» и «Слепой убийца». Писательница сильно в годах, но очень современная по духу. Ещё сама не читала, но вот хочу. Всё-таки мир очень ускорился. Я, как и современная молодёжь, часто выбираю дайджест или сериал, раз уж на то пошло, но вот тот вкус к слову, то желание после финала книги начать тут же перечитывать её, как, например, с «Мастером и Маргаритой» Булгакова, – с этим ничто не сравнится.

– В одном из последних интервью вы сказали, что машины могут заменить только тех переводчиков, которые переводят как машины. Что вы советуете делать своим студентам, чтобы стать профессионалами и не бояться остаться без работы?

– На машину уже многое можно переложить. То, что хорошо формализуется. Но есть же совершенно другой язык, как у того же Набокова. Ну разве может машина это перевести? Я думаю, никогда не сможет. А даже если

сможет, то зачем? Тогда пусть ещё и писать будут машины. Но кому это надо? Жизнь будет другая, нам не понять, но не думаю, что сильно изменится. Что касается студентов, то зависит от того, чем они будут заниматься. Можно же, например, обслуживать эту самую машину. Создавать программы, загружать свежую формализованную лингвистическую информацию. Если вы хотите быть переводчиком художественной или научно-популярной литературы, то бояться нечего, нужно трудиться. Профессия переводчика очень сильно меняется. Хорошо, когда у такого специалиста есть ещё дополнительные знания, например, в инженерии или экономике. Чтобы с помощью языка он мог решать профессиональные проблемы в этих областях.

– Считаете ли вы себя требовательной?

– Я специально выяснила этот вопрос у коллег. Спросила:

– Требовательная ли я?

– Конечно, Мэри Георгиевна.

– Очень требовательная или достаточно?

– Достаточно.

Ещё провела анкетирование среди девяти своих студентов. Ноль голосов за «совсем нетребовательная», три за «не очень требовательная» и шесть за «очень требовательная». А сама не считаю себя такой. Я не всё время держу на цепи. Но если надо сделать, то надо сделать. И тут я не отстану, не отступлю, пока результат не будет достигнут.

– Чем вы увлекаетесь в свободное время?

– Всем хорошим. Хорошая литература, хорошая музыка. Это может быть классика, может и рок. Обожаю Queen, Scorpions. Современное меньше мне доступно. Рэп пока не могу взять на себя. Но так и с высокой музыкой. Есть композиторы, до которых ещё не доросла: Губайдулина, Шнитке, Канчели. Я знаю, что это великая музыка, но я её не чувствую в полной мере. Культура – это во многом классовая вещь. Кто-то восхищается «Чёрным квадратом», но почти никто не понимает, что это. Там и смысл в этом. Закончилась эпоха, и нечего было сказать. Это истощение. Культура – она контекстна, нужно быть в ней. И в рэпе, я уверена, есть великолепные образцы, но то, что я знаю, меня не цепляет. Ещё плаваю с 11 лет. 40 лет хожу в наш миэтовский бассейн. Сейчас с пандемией перестала, но вот надеюсь в сентябре вернуться. Люблю в монастыри ездить, когда душа требует.

– Хотите сказать что-нибудь своим коллегам?

– Хочу поблагодарить весь коллектив. Мы в Институте ЛПО не держим тех, кого нельзя поблагодарить за работу. Каждый выполняет свою функцию, каждый силён в определённой области, и всем я хочу сказать: «Большое спасибо, коллеги, за ваш труд». Особенно хочется выделить молодых сотрудников ИЛПО. Я на них опираюсь. И благодарю тех людей, которые решают круг задач, абсолютно недоступный всем остальным. Они могут справиться с тем, с чем даже я не могу, что за пределами моей компетенции. Спасибо им!

Глеб Гвайта